Цена свободы

Прочитал тут очередную критику очередных стенаний по поводу пармезана и хамона. Стандартную такую критику — в стиле «они готовы променять Родину на пармезан». И всплыл у меня вопрос, который весьма давно уже тревожит. Или точнее, два вопроса. Или точнее, один вопрос, но с разными гранями.

Понятно, что променивание Родины на банку варенья и коробку печенья — это порочный поступок. Однако есть ли какое-то принципиальное ограничение у этой логики? Ведь на место «хамона» по идее можно подставить что угодно. «Променял на джинсы». «Променял на компьютеры». «Променял на музыку». На средства связи, медицину, космос, науку, друзей, жену, детей. Можно даже что-то заведомо абсурдное: «променял Родину на жизнь её населения».

Когда на одной чаше весов лежит, скажем, бесплатная медицина для всех, а на другой — сто сортов колбасы, тут вполне логично выбирать медицину. Но вот когда противопоставляются конкретный Икс и абстрактный тезис про Родину, то напрашивается вопрос: а что вы в это понятие вкладываете-то? Сколько всего у людей на означенной Родине надо отнять, чтобы она перестала быть им Родиной? Вопрос тут не «где точная грань», а «допускаете ли вы вообще её, этой грани существование»? Точнее, допускаете ли вы, что есть некое состояние, которое уже за гранью?

Если, например, отнять у граждан личную свободу, бытовую технику, электричество, лекарства, образование и друзей, то будет ли всё ещё срабатывать фраза «ага, вы, значит, готовы Родину на всё это променять»? Или граждане всё-таки предположат, что их Родина уже того, а осталась только территория, где она раньше располагалась? И, соответственно, согласятся кому угодно что угодно, лишь бы вышеуказанный перечень себе назад вернуть?

( Collapse )